Путь Сантьяго, Святого Иакова. В стремлении следовать. Цель? Поиск цели – самая скучная история.

Путь Сантьяго, Святого Иакова. El Camino de Santiago. 
В стремлении следовать. Цель? Поиск цели – самая скучная история.

«Ты можешь пройти тысячи километров, перечитать множество книг, услышать несчётное количество слов, и не найти того, что ищешь. А можешь прекратить поиск, остановиться, и послушать сердце. Услышав его, найти всё, что искал, в собственном вдохе» Аму Мом

Цель моего паломничества – найти цель.

Я иду для того, чтоб попробовать найти дело дальнейшей жизни. Это более прозаичная цель, но значительно реальнее в достижении.

Хочу посмотреть на людей, чем они живут, что едят, чем занимаются, от чего черпают вдохновение, хочу услышать чужие истории. Хочу научиться чему-то новому.

Всю жизнь меня затягивало в барыги, и за 46 лет мне это уже порядком поднадоело. 

Поэтому, начну идти заранее. Очень заранее. Признаюсь, я слишком увлеклась и занесло меня в такие дебри!

Далее, нудный экскурс в историю:

Началось всё банально… примерно в 89-м году собрав свою повышенную стипендию за полгода, я решила купить фирменные джинсы.

Ну,  никогда не было у меня джинсов, а ведь мне уже 17 лет!

Дело в том, что мы росли в государстве, где общая масса  населения одевалась серо и одинаково. Так, всячески подчёркивалось мнимо-справедливое равенство: материальное, половое и социальное. Мода, конечно же, существовала, но… с абсолютно тотальным характером и сходством: если носили клеш, то немыслимо было надеть прямые брюки: это как выйти на улицу голой. Если в моде туфли на широком каблуке, то шпильки вызвали у каждого встречного-поперечного недоуменные взгляды. Была также мода на прически и на макияж: то стрелки рисовали, то тени накладывали, то ресницы красили цветной тушью, то черной, но все ходили со стрижкой «паж», «сессон» или кучерявые с химической завивкой. Модное клонирование по советски)). Именно поэтому, мода 80х и 90х выглядела как взрыв в мастерской у художника. В эти годы новой жизни, одинаковые граждане пытались нащупать индивидуальность, но выглядели порой комично, вызывающе и всё равно в основной своей массе — одинаково.

(фото из интернета)

Хотя и были самородки, настоящие стиляги.

А пока, яркость и индивидуальность были недоступны, человек, у которого в руках красовался полиэтиленовый пакет, особенно если на нём была иностранная надпись – считался мега крутым чуваком. Он выделялся из толпы, притягивая завистливые взгляды. Кульки попадали к нам «оттуда»- и представляли собой особую ценность, их стирали и берегли как показатель того, что ты чего-то добился в своей жизни. Сейчас бы машину времени во временное пользование….мгновенно улетели бы в прошлое: кульки полные кульков. (ну, Вы понимаете о чём я)) Интригующая надпись Сильпо – думаю произвела бы фурор!

(фото из интернета)

Вернёмся к моей мечте — джинсы.

Фирменные джинсы – это, вообще, космос! Достать при желании конечно можно было, но дорого, и ещё нужно найти у кого. Связи в СССР решали всё. «Я от Иван Иваныча» — это за мебелью, на курорт и т.д.  А за шмоками — это к фарцовщикам, другой контингент и другое представление.

 И только в конце 80х годов с перестройкой, а далее и с распадом СССР начали появляться в свободной продаже модные товары. На самом деле, они шились нашими же мастерами подпольно, или в появившихся кооперативах (подснежниках предпринимательской деятельности). Главное — это лейба (фирменная этикетка), как пропуск в мир счастья. Есть лейба — ты крут! Лейба — сленговое слово 90х образованное от Label и в переводе с английского означает «ярлык, этикетка».

(фото из интернета)

Как раз в то время когда мне крайне приспичило одеться по моде, а шить по журналу Бурда не получалось, не моё…»руки не стоят» — появился рынок 7й км так называемый в простонародья «толчок», на котором в период тотального дефицита можно было купить всё, что угодно.  Это сейчас рынок стал грандиозным, со своими магазинами, контейнерами, прилавками и инфраструктурой, а тогда, всё было значительно прозаичнее. Прямо в кукурузном поле, на затоптанной площадке с утра пораньше собирался народ, и начиналась бойкая торговля. Расстилались газетки прямиком на землю, сверху аккуратно раскладывался товар. Кто-то держал в руках вещи, а кто-то из бывалых уже приспособился с табуреточками и даже складными столиками.

У подозрительно хитрой тетки,  с рук, я и купила модные, как мне показалось, джинсы-вареники, и с гордостью надела их на следующий день на учебу. Пижонила я не долго, на перемене ко мне подошёл Вадик (специалист по тогдашним трендам) и шепотом сообщил: «Не хочу тебя расстраивать, Танюшка, но это залипушка» . Своими словами мгновенно превратив меня из крутого великана в невзрачного гнома. Моему горю не было предела, всё, что нажито непосильным трудом! А ведь это мои первые в жизни джинсы, дебют в мире моды, и так обложаться!

С этого трагического момента уже ничего не могло меня успокоить, и остановить запущенный механизм. С пар я ушла раньше, не выдержав косых взглядов местных пижонов. Джинсы на мне горели.

» Это же надо быть такой дурой, купить подделку! – кляла себя я,-  Хотя… Если я купила, то …»

Так появилась фраза, которая помогала адаптироваться в сложном мире распада союза социалистических республик:

» Если нашлась одна дура, купившая это, то найдется такая ещё одна. »

А далее, со временем, концовка фразы преобразовалась

«.. то найдется как минимум ещё парочку таких же дур»( Да простят меня, женщины).

7й км работал только по выходным, и созревшая схема был проста: продать эти джинсы,  купив настоящие, фирменные!

Глупое, наивное дитя, я не понимала, что фирменных в Одессе на 7м км не существовало априори.

Озвучив  свой гениальный план маме, я неожиданно столкнулась с ее полным не пониманием и неприятием. Но отказываться от задуманного не собиралась. В решающий день, исчерпав все аргументы, мама преградила мне путь, не давая выйти из квартиры, и на грани истерики, пафосно провозгласила:

» В нашей семье спекулянтов не будет!»  

Спекулянт — для основной части советских людей было словом зазорным, даже оскорбительным. Ведь спекуляция каралась законом и всячески высмеивалась.

Для меня же, это слово уже ничего аморального не значило, я была из более свободного поколения, точнее из поколения настоящего хаоса. Мы видели всякое, и ни вочто не верили. Пьяные комсомольские работники, которые выдали мне исторический комсомольский билет, зачислив в комсомольцы с самого рождения, и различные несоответствия сказанного и происходящего, смешную и нелогичную трясину коммунистических тезисов, и серость, которая вызывала во мне внутренний протест.

Отступать я не планировала: «Хорошо, тогда купи мне джинсы».  Этот ответ поставил маму в тупик.

Экономический кризис  уже привел к тому, что родители не то, что купить вещи не могли, они не знали, как обеспечить нас самым необходимым. Все пытались выжить, никто не знал, что ждать от следующего дня. Очереди стали грандиозными, магазины опустели, с прилавком исчезло даже то малое, что было до этого в скудном предложении. Помню, как одно время, у нас в доме не было даже чая, и мама заваривала липу.

 Тогда же, дополнительно к деньгам, была введена талонная система — Купоны напечатанные на формате А4. Целью введения талонов являлось обеспечение население минимально гарантированным набором товаров. Разрешение на покупку — купить можно было только, если лист был целым и на нем имелась «мокрая» печать той организации, где гражданин работал, сберкассы или почты (для пенсионеров).

Тотальный дефицит достиг пика, причём продукты стали исчезать как мясные, так и рядовые, которые раньше не были в дефиците: сахар, крупы, растительное масло и даже соль. Исчезли бытовые товары, полупустые полки магазинов осиротели абсолютно.

Максимально талоны использовались в 1988—1991 годы и окончание использования пришлось на 1992год.

Одновременно в эти же годы появилась первая реклама, которую продавали ТВ каналы. Что же рекламировать если продавать нечего? Ан нет! Появились кооперативные чудо-товары, неведанные для народа, и благодаря своей неординарности и рекламе, мгновенно ставшие мега популярными. В начале, для нас реклама была чудом и реагировали мы на неё как реагируют сейчас дети, знали наизусть. «Юпи –просто добавь воды!»  Химический порошок, из которого можно было, смешав с водой состряпать сладкий напиток для детей – просто нано технологии! Но дети пили его , Слава Богу,  редко. Чаще, он использовался для создания  алкогольных коктейлей находчивыми взрослыми.

Создатели Юппи стали производить в дальнейшем всем известный сок Д жаф фа и хорошо поднялись, а я, волей случая была причастна к одному из их не продовольственному бизнесу).

(не этому 🙂

 Это было сложное время для родителей,  мне защищённому родительской любовью подростку было не понять развернувшейся трагедии, и мало тревожили мысли о хлебе насущном, а вот они, думаю, метались в панике. Рушились не только устоявшиеся правила, принципы общества, но и понятия о честности, порядочности, правильности тех или иных действий.

Мама молчала, но в её сознании происходила борьба. Понимая, своё бессилие и необходимость выживать, приспосабливаться к окружающей реальности, со слезами на глазах она молча отошла в сторону. Это был исторический момент горького принятия нашей семьёй беспощадного капитализма и первых, робких шагов к новой жизни.

Неожиданно, поход на 7й меня окрылил, я не просто продала свои джинсы, купила новые, а ещё и заработала на них. Это был интересный и приятный  опыт для моего неокрепшего сознания.

(Это — я (справа)в тех самых джинсах. В те годы в Одессе, в центре города работали фотографы, которые фотографировали прохожих, давали им талончик с которым можно было прийти и забрать свои фотографии)

Ухудшающееся экономическое положение с одной стороны делало меня нищебродом, а с другой, заставляло карьеру барыги расти. На последнем курсе техникума, я с подругой Инной пришли к выводу, что дальше так жить нельзя, и возникла необходимость как то зарабатывать.

Составив два наивных списка (где брать товар и кому продавать), мы с удивлением обнаружили аж 21 пункт, где можно получить товары для продажи. Реализовывать решили в техникуме, не отходя от учебы. Нужна была какая ни будь мелочевка, которую смогут позволить себе желающие хорошо выглядеть студенты(косметика, парфюмерия, бижутерия и ДР). Как раз в эти годы, к нам не от хорошей жизни стали ездить поляки и продавать всевозможное барахло. 7й км был нам не удобен, кататься туда не выгодно, да и денег на большие покупки не было, мы могли рассчитывать только на крохи своих стипендий.

Но этого и не потребовалось, отлавливая заграничных торговцев прямо с экскурсий в центре Одессы, мы начали зарабатывать на свои мелкие расходы. Поляки с удовольствием скидывали нам остатки не проданного товара, а мы занимались его реализацией однокурсницам. И все были счастливы и довольны!

Правда, пришлось пережить и парочку случаев позора, но что нас не убивает, делает нас барыжнее. На тот момент мы ещё не совсем освоились в новой роли спекулянтов.  Одно из таких происшествий произошло в магазине на Дерибасовской. На очередной охоте, мы наблюдали за толпой прохожих, высматривая иностранцев. Вычислить чужеземца по лицу было не сложно, они резко отличались от наших унылых соотечественников, и высмотрев в толпе  девушку с явно не советским фейсом, мы ринулись к ней с непристойными предложениями продать нам что нибудь. Полякам ничего особо не нужно было пояснять, а эта, ничего не поняла. Радостно улыбаясь, наивно пыталась с нами завести светскую беседу, и подарила нагрудные значки, поставив, таким образом, в неловкое положение. Хотелось надеть пионерский галстук и прокричав ожидаемое всему миру: «Будь готов, всегда готов, мир, труд, май!» дать дёру,убежать.

Ощущение, что мы позорим нашу великую и могучую державу, занимаясь попрошайничеством. заставило нас краснея ретироваться, но на прощанье, с деланной гордостью «горел забор, горела хата», чтоб оставить об руинах ссср наилучшее впечатление — одарили иностранку ответным подарком. Который, нам обошёлся довольно дорого — все наши скромные сбережения. Но, что нас не убивает, делает барыжнее, и с этого эпохального момента мы познали мировую историю с правильной стороны- «наметав глаз — кто откуда».
Не знаю как Вы развлекались в эти годы, а мы довольно весело проводили время.

…………

На первую свою официальную работу я устроилась первого апреля 1991 г. (символичная дата). Гос.учреждение ПЖДП. Начальница отдела кадров молодая девушка была одета вся в «фирму» по последнему писку моды. Туго затянутый в хвост — чёрный, блестящий пучок волос, юбка обтягивающая бёдра, яркий макияж -характеризовали ее как леди-вамп. Мне показалось, что она презрительно осмотрела меня с головы до ног, на двоечку оценив устаревший и простоватый прикид. Ну, и ладно. Яркая и эффектная, Лиля, в общем-то, мне понравилась, но то что мы станем подругами и партнёрами в голову не приходило, я абсолютно не была ей под стать. На тот момент мне показалось, что мы  с разных планет. Хотя если посмотреть на фото ниже…

(Это — я. Круче меня была только Лиля и моя сестра Ира (она то же умела шить)).  Обратите внимание на мой прикид, типичный для 90х : причёска с неимоверным начёсом; блонд — полученный пергидролем, или окрашенный перекисью, безбожно пережжённые волосы; гламурные и огромные серьги; чёрные очки; силуэт с широкими плечами, широкий пояс с яркой металлической пряжкой)

Но первое впечатление зачастую бывает обманчиво, и нам хватило одного совместного перекура, чтоб учуять объединяющий нас дух авантюризма. При более близком знакомстве я выяснила, она не только начальник отдела кадров, а ещё немножечко шьёт и не только для себя. Все эти модные «фирменные» вещи пошиты у неё дома на старой машинке Зингер по журналам Бурда моден. ( 3 марта 1987 года в СССР прошла презентация русской версии первого западного журнала о моде «Бурда». Инициатором его появления стала супруга тогдашнего лидера страны, Раиса Горбачёва — она мечтала, чтобы советские женщины одевались ярко и красиво. Именно он стал первым иностранным журналом, допущенным к печати. Первый номер этого немецкого журнала на русском языке вышел 8 марта и стал своеобразным подарком советским женщинам к Международному женскому дню. Главной ценностью в нём стали выкройки одежды, соответствующие европейской моде того времени. Журнал был точной копией ФРГ-шной версии, с  воспроизведением всех реклам. Так вот, 3/4 того, что там рекламировалось, не то что нельзя было купить — люди не знали, что это, как этим пользоваться. Так в журнале рекламировали Тампаксы, для чего это и что это, для всех было загадкой…)

                   Получив первую зарплату, я поспешила на 7й км прибарахлиться, и купила шикарные туфли, только из Польши, как клялась продающая дама (наверное, та же тётка была, что и с джинсами, я её просто не признала). Каково же было моё разочарование, буквально на следующий день обнаружить эти туфли, на привокзальной площади, сваленные невзрачной, хаотичной кучкой на скромном прилавке с вывеской «Рога и Копыта» какого-то местного обувного кооператива, Но, как вы помните, что нас не убивает – делает барыжнее. У меня, тут же созрел гениальнейший план, и я ринулась на квартиру к  Лиле, настоящей одесситке, которая точно меня должна понять. С порога, озвучив намерение, а оно был основано на всё той же фразе «Раз нашлась одна дура, то и найдётся ещё парочка, таких же, которые купят это же», и гениально подкинутой идеей тётки с базара  — выдавать продукцию за импорт. Я предложила:

«Не знаю как, но только их немножечко переделать и получится то, что доктор прописал».

Идея была действительно хорошей, а главное —  простотой. Ведь наш народ, в те тёмные времена был очень падок на всё зарубежное.

Я была услышана и понята. Лилечка, без лишних слов, с гордостью достала целую коробку ценного в советском союзе барахла: фурнитуры, кружева и ленточек. И ухмыльнувшись провозгласила: «Я знаю  как навести красоту».

Скинувшись, мы тут же купили несколько пар обуви, и принялись за дело, так как продавать хотели уже на следующие выходные, не в терпёж. Да и чего тянуть быка за рога?

Используя всё, что попадалось нам под руки (швейная фурнитура, запонки, пуговицы, кружево) при помощи иголки и нитки, клея момент — мы  переоформляли каждую купленную пару обуви, отпарывая (но не выбрасывая — советская привычка) родные невзрачные пряжки.

Наш прирождённый вкус делал из туфель конфетки, что наполняло уверенностью в успехе грандиозного предприятия!

Продавать решили на Староконном рынке. Цену скромно  увеличили втрое. И что Вы думаете?  Благодаря нашей природной харизмы, честных глаз и неотразимости предложенного товара — «польские» туфли улетали как горячие пирожки. Цену пришлось ещё приподнять, так как спрос не соответствовал предложению, и фабрика не успевала штамповать продукцию в таком количестве. Мы работали на полную мощность как запрограммированные роботы. Парочку месяцев, график наших прибылей рос в геометрической прогрессии. Пока мы не обнаружили на базаре в соседнем ряду хитрую дамочку с перламутровыми синими тенями на пол лица. Она бессовестно спёрла нашу идею, да ещё и демпинговала по чёрному. Больно, ах, как больно… Цену пришлось снизить. Через неделю дамочек было уже несколько, и чтоб продать, они наперебой торговались… Тётки и переделанные туфли от конкурентных фирм, с каждым днём размножались как в последний раз … А это уже становилось не интересно. На собрании акционеров, мы приняли волевое решение закрыть фирму. Быстренько доработать и продать последние экземпляры по максимуму и прикрыть лавочку.

Но, Лиля, просто так не подарила нашей конкурентке закрытие успешного бизнеса, а пройдясь по староконному рынку, громко пристыдила тёток, всех и каждую, заставив ретироваться в другие места. Возмущённо объявив обманутому народу:

«Туфли то не фирма — кооперативные! А цены   у Вас, тётя, — бешено-завышенные!»

Да…Бизнес – жесток… 

 ( Что хочу сказать, о демпинге: Порой, приходится прекращать сотрудничать с некоторыми производителями, которые не заставляют партнёров придерживаться рекомендованной розницы. Снижая цены, в конечном итоге продукт становится никому не интересным из-за низкого заработка. Думай те!)).

Челноки — странники

Когда в конце 80-х статью уголовного кодекса СССР о спекуляции перестали применять, торговля стала доступна фактически всем. А открытие границ и тотальный дефицит внутри страны, задержки зарплат — подтолкнули людей самых разных профессий и возрастов начать свою предпринимательскую карьеру.

Так появились «челноки» — люди с клетчатыми сумками, баулами мотающиеся за границу с товарами и за товарами, валютой.

Символом эпохи стала «кравчучка» — двухколёсная тележка для перевозки тяжестей. Изобретателем тележки типа «кравчучка» является ни какой-то гопник, а инженер-конструктор киевского авиазавода . Первая тележка была разработана и собрана в 1983 году. Кравчучки получили широкое распространение в начале 90-х годов XX века. Чаще всего использовались дачниками и челноками в годы после распада СССР. Название произошло от фамилии 1-го президента Украины Леонида Кравчука, в период правления которого «челночество» приобрело массовый характер.

Челнок — это так романтично! Практически странник, паломник !

И шо Вы думаете? Я умудрилась тут отметиться )). Ну не так, чтоб совсем, но понадкусывала — точно.

В 1992 году папа сообщил, что его сотрудница Света съездила удачно в Польшу и хорошо заработала, и я загорелась идеей поехать с ней. Буквально недавно — Заграница мне и сниться не могла. ЗАГРАНИЦА! Это ж –Заграница! Где я и где заграница?! А тут, вот я и ЗАГРАНИЦА!!

Почему все решили, что у меня получится, не знаю, ведь мне было 19 никакого жизненного опыта, а тем более в дальних и на то время достаточно опасных  путешествиях. Но я в себя поверила. Информации, что везти, с собой брать для продажи и как одеваться, практически не было. Поэтому, краем уха послушав то тут то там, и по кусочкам сшив информацию в  какое-то пэчворк месиво — наполнила  тяжелейший баул сантехникой. А так же тем, что плохо лежало дома (телефонные аппараты, фотоаппарат и др.). В последний момент мне посоветовали взять спиртное как самый ходовой и дорогой товар, и я прихватила с собой ящик водки.

Была зима, почему-то мне казалось, что одеться нужно попроще, что не жалко, и об этом я очень скоро пожалела, так как в более продвинутой постсоциалистической и уже оевропеившейся стране, я выглядела для поляков  крайне потешно. Но это произошло позже, а  пока, я чувствовала себя мего круто. Провожали меня в дальние края по-одесски семейным застольем и чуть ли не всем двором.

– Ты термос с чаем положила? – уже на вокзале озабочено спросила мою сестру мама.

— Конечно! – Ирка подмигнула мне, и шёпотом поведала: — Ты там чаем сильно не увлекайся. Он очень горячий! Я тебе в термос, вместо чая бутылку водки слила)).

Хочу сказать запоздалое спасибо, этот чай помог пережить без стресов выпавшие на нашу долю приключения.

Границу мы со Светой пересекли спокойно, пограничник нас особо не осматривали. А чего уже к нам придираться? Если мы сами себя уже обвинили, вынесли приговор и расстреляли за разбазаривание советского имущества в особу крупных-неподъёмных размерах.  Сидя покорно, смиренно сложив ладошки на коленка, злостные спекулянтки ожидали Магадан… Но, пронесло. Пограничники ушли, поезд тронулся, отправившись далее.  А раз пронесло, то во всём вагоне зашелестели обёртки, запахло курочкой, чесночной колбаской, послышался треск разбиваемой скорлупы яиц. Есть в поезде — дурная привычка граждан советского союза, и продуктовый набор как был так примерно и сохранился до ныне. Традиция. Запах чесночной колбасы периодически всплывает в моей памяти, заставляя вздрагивать от ужаса, преследует меня по ночам не давая спать…

А вот уже в Польше на вокзале в Пшемысле меня встретили первые трудности – отклеилась одна подошва на сапоге, и пока мы дошли до автостанции по слякоти состоящей из снега, соли и грязи — моя нога сильно промокла, а я соответственно очень замёрзла. Денег не было, не для ремонта, не для покупки новой обуви, обмотав сапог кульком, и какими-то верёвками пришлось путешествовать в довольно жалком виде. Купив билеты,  мы  отправились к границе с Чехией, и к месту добрались уже ночью. Тут нас ждала новое препятствие. Свете хоть и было тридцать с хвостиком, но девушкой она была рассеянной и летающей в облаках, эти качества очень скрасили и разнообразили нашу поездку. Для начала, она перепутала остановки, и мы вышли в пригороде, среди полей. Зима, ночь, денег нет,  где-то вдалеке виднеются огни такого желанного чужеземного города, а мы с неподъёмными баулами стоим посреди заснеженных продуваемых сквозняком полей, и не знаем что делать. Света взяла инициативу в свои руки, как более опытная, взрослая и пообещавшая родителям опекать меня, но после часа бесполезных попыток остановить какой ни будь транспорт и договориться о проезде, впала в отчаяние, а затем в  панику. (К концу нашего бизнес проекта наши роли поменялись, и уже я опекала ёё наивную доверчивость от различных посягательств этого мира). Никто не хотел везти бесплатно.

  Наблюдая за происходящим, и попивая крепкий чай, я паниковала по философски тихо выдыхая пар в пространство. Лишь периодически нарушая шаткое равновесие пробежками вокруг  тяжеловесных баулов, чтоб не замёрзнуть. После множества безрезультатных попыток  вся в слезах отчаявшаяся Света молча присоединилась к моему чаепитию. Сдалась, она же девочка. «Девочка -я»

Так мы и сидели молча на огромных сумках,  две девочки среди полей. Как два снегиря прижимаясь друг к другу…

И только допивая вторую кружку водки, до меня первой дошло, что героя-спасителя не будет. Пьяной позвонить не кому, помощь друга так же отменяется. Женский мозг штука загадочная, попивая водку я неожиданно вспомнила о ящике с водкой, и о особой ценности спиртного. Бывают же озарения! Вооружившись бутылкой, как  гранатой, подогретая боевыми сто грамм и юношеским максимализмом я ринулась в бой. (Танков не было…. И Слава Богу! )Без труда удалось договориться с первой «добровольно» остановившейся машиной.

И вот, мы у цели — нужной гостиницы. На самом деле, сложно было назвать представшее перед нами здание громким словом – гостиница, скорее, бывшая казарма. Нас поселили в  комнате, которая не имела окончания и  уходила за горизонт  металлическими кроватями, заполненными пригорками храпящих животов и торчащих ног в чёрных одинаковых носках..

Непередаваемый, удушливый запах водки, грязных носков, пота, чеснока и колбасы  был настолько ошеломителен, что  до сих пор не может стереться из памяти. Но выбора не было, нужно было ложиться спать, базарный день начинался очень рано.  Допив волшебный чай, я не заметила как провалилась в небытие.

Утро  разбудило нас мужским  хохотом и бряцанье металлических кружек – это похмелялись вчерашние дядьки в чёрных носках. Они и нам предложили, но от вчерашней водки, переживаний и запахов, мне было нехорошо , очень хотелось поскорее на воздух. Света сказала, что водку можно оставить она договорилась с хозяином, но договоренность, по-видимому, не распространялась на её сохранность — и в первый же день я потеряла весь драгоценный груз.

Базар был похож на наш 7й км, тот же хаос и смесь товаров пристроенных для продажи как получится, кому хватило мест на прилавке, а кому нет — прямо на земле. Торговля шла довольно бойко, и за два дня я прктически продала всё, что привезла, кроме украденной водки разумеется, которая могла составить большую часть возможной прибыли. Пару раз я оставляла свой товар на Свету, чтоб пройтись посмотреть на ЗАГРАНЦУ, но очень быстро пострадала от её несобранности ( украли телефонный аппарат).

В один из таких выходов в свет, я заглянула в симпатичный магазинчик. И тут же поняла, что попала не в свою тарелку, звон колокольчика сообщил о моём прибытии персоналу. Ухоженные  продавщицы осмотрели меня с жалостью и частичкой презрения. В перемотанной обуви, страшно-зелёной курточке я не представляла из себя клиента этого элитного магазина. «Да Вы чё?! Красотку не смотрели? Да я! Я могу себе позволить многое! Но теперь, всё, решено -ничего тут не куплю! »

Дежурно натянув вежливые улыбки, они поторопились отвернуться, в надежде, что я сама без принуждения покину престижную территорию. В тот момент, я была искренне благодарна им, что не начали предлагать мне сделать покупку, так как я могла разориться, но гордо совершить этот опрометчивый шаг. В замешательстве, еще немного побродив по магазину втянув голову в плечи, и выдержав достойную паузу я с радостью выскочила на улицу, но была добита кричащим мне вслед поляком:

«Наташа, сюда иди! Купи у меня, Наташа!»

«Да пошёл ты, дядя, кидаться! «(процитировала я про себя свою подругу И.Ф.). Ощущение позорного унижения не оставляло не на минуту,  пока в срочном порядке я не приоделась на давеча заработанные деньги. Особенной гордостью моих покупок стала  толстовка с капюшоном, такие, я видела только на телеэкранах. Почувствовав уверенность, и, что выгляжу не хуже продвинутых поляков, я осмелела, ногой открывая двери элитных магазинов.

«Что не ждали?! Не узнаёте?! А это — ЯЯЯ! Но я у Вас ничего не куплю! (у меня уже денег нет, но есть толстовка с капюшоном. беее!!! Так Вам и надо!)»

Хорошея, и наглея на глазах, одновременно, я начала нервно фонтанировать юмором, который в экстремальных ситуациях из меня прорывается благодатным и неиссякаемым потоком. Вокруг, мгновенно притянулась и сплотилась стайка из так их же одиноких на чужбине, но не желающих это признавать подростков-челночников. И жизнь закипела! Из нудного занятия торговля мгновенно превратилась в весёлое развлечение. Паренёк, мой новый друг с западной Украины, узнав, что я одесситка так воодушевился, что после каждого моего искромётного замечания, выскакивал на прилавок, повторяя для всех мою фразу, как цитату великого человека. И указывая на меня пальцем радостно провозглашал:

«Це — Танька з Одеси! Чуете?! Танька з Одеси!».

Он именно так и представлял себе одесситов, и не хотелось его расстраивать, поясняя, что это всего лишь «нервное». Придерживаясь выдуманной им версии, я поддерживала имидж одесситки как могла, для начала по-хулигански улыбаясь как Попандопуло и немножко шокая торговалась :

«Да шо Вы такое говорите… У Вас нет на это денег?! Ой, не смешите меня, это совсем не те деньги, которых у Вас нет! Шота мне не нравятся Ваши намерения, мадам! Куда это Вы от меня намылились? Дорого? Так это вам не жук начихал на скатерть! Слушайте сюда, берите, пока не убежало и не делайте мне нервы! Ой, всё! Вы меня утомили, женщина! Нате Вам сто мильонов и идите куда надо. Да, да! Берите усе, я себе еще нарисую! »

Hа морском песочке я Марусю встретил
В розовых чулочках, талия — в корсете!
Да-да, да-да — в розовых чулочках…
Да-да, да-да, талия — в корсете…

Вдруг — патруль, облава. Заштормило море.
До свиданья, пава, я вернуся вскоре!
Фью-фью, фью-фью, до свиданья, пава…
Фью-фью, фью-фью, я вернуся вскоре…

Парень, аж пищал от счастья, и как не крути, мне это  было крайне приятно. Ведь он  не только поднимал мою самооценку, но и приносил реальный доход- кроме рекламы на весь базар(которая иногда отпугивала потенциальных покупателей, да, ладно, удовольствие дороже), ежедневно, не скупясь одаривал сладостями, жвачками и другими удовольствиями капитализма, которые щедро покупал в соседних ларьках кульками. Чего бы и не пошокать?

Мешок сладостей домой привезла, долларов 30 – в 90-е это целый капитал.

30 долларов…Это ж сколько купить можно…Продать можно…

«продать нельзя съесть» — где запятую ставить?

В путь…

автор Татьяна фон Лыхманова

купить мебель и декор в Одессе с доставкой по всей Украине можно в магазине Характер тут 

 

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Этот сайт использует Akismet для борьбы со спамом. Узнайте, как обрабатываются ваши данные комментариев.